![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
annablazeЙейтс, "Волшебные и народные сказки Ирландии". Фрагмент.
Ирландское название фэйри — шихог [sidheóg], уменьшительное от -ши в слове банши. Фэйри — дини ши [daoine sidhe] («волшебный народ»). Кто они? «Падшие ангелы, не настолько хорошие, чтобы спастись, но и не настолько дурные, чтобы погибнуть», — говорят крестьяне. «Земные боги», — утверждает «Книга Армы». «Боги языческой Ирландии, — скажут вам ирландские собиратели древностей, — Туата де Данаан, которые, лишившись поклонения и жертвенной пищи, выродились в народном воображении, так что росту в них теперь от силы несколько пядей».
И добавят в доказательство, что правители волшебного народа носят имена древних героев Дану, что излюбленные места их собраний — места погребений Дану и что сами Туата де Данаан также звались в свое время слуа-ши [sleagh sidhe] («волшебное воинство») или маркра-ши («волшебные всадники»).
С другой стороны, многое свидетельствует и о том, что они — падшие ангелы. Посмотрите, что за нрав у этих существ, что за причуды, что за манера отвечать добром на добро и злом на зло. Все лучшее им дано — все, кроме совести и постоянства. Обидчивы до того, что и говорить-то о них лишний раз не стоит, а если величать, то не иначе как «знатью» или daoine maithe, «добрым народцем»; а вместе с тем, угодить им легче легкого: только оставляйте для них на ночь плошку молока на подоконнике, и они уж расстараются, чтобы оберечь вас от беды. В целом, народные поверья объясняют нам почти всё о них — о том, как они пали, но не погибли, ибо во зле их не было ни капли злобы.
Впрямь ли они «земные боги»? Быть может! Многие поэты и все мистики и оккультисты во все времена и повсеместно утверждали, что за покровом зримого шествуют, вереница за вереницей, разумные создания родом не от неба, но от земли, собственного облика не имеющие, но меняющие обличья либо по прихоти своей, либо сообразно разуму, что их созерцает. Руки не поднять без того, чтобы не взволновать целые сонмы и избежать их касания. Зримый мир — только их оболочка. Во сне мы ходим среди них, играем и воюем с ними. И, быть может, они, эти порожденья фантазии, — души людей в плавильном тигле.
Не подумайте, что фэйри — непременно малютки. В них все переменчиво, даже рост. Похоже, они всегда такого роста и облика, какие им больше по нраву. Главные занятия их — пиры, сражения и любовь, да еще прекраснейшая в мире музыка. Труженик среди них лишь один — лепрекон-башмачник. Должно быть, в танцах они быстро снашивают башмаки. Одна женушка из округи Баллисодара прожила среди них семь лет. Домой она вернулась без пальцев на ногах — отплясала их напрочь.
Три великих праздника у них в году — канун Майского дня, канун Середины лета и Ноябрьский канун. В ночь на Майский праздник, каждый седьмой год, повсюду, но большей частью на «Торфяной Равнине» (где бы это ни было), они бьются между собой за урожай — им принадлежат самые лучшие колосья. Один старик рассказал мне, что видел однажды такую битву; в пылу сражения они сорвали соломенную кровлю с чьего-то дома. Окажись рядом еще кто-нибудь, люди увидели бы только могучий вихрь, взметающий в воздух все на своем пути. Когда ветер кружит солому и листья — это они, фэйри; крестьяне тогда снимают шляпы и говорят: «Благослови их Господь!»
В канун Середины лета, когда на всех холмах жгут костры в память о Святом Иоанне, у фэйри веселье в самом разгаре, и тут они могут приглядеть себе невесту среди смертных красавиц.
Канун Ноябрьского дня для них — самый печальный в году, ибо, по древнему гэльскому счету, это первая ночь зимы. Этой ночью они танцуют с привидениями; пука рыщет по земле, ведьмы творят свое колдовство, а девушки накрывают на стол во имя дьявола, дабы тень их суженого вошла через окно и отведала угощение. После той ночи ежевика уже не годится в пищу: пука ее испортила.
Рассердившись, фэйри разят волшебными стрелами людей и скот, и тех разбивает паралич.
Когда им весело, они поют. Не одна бедняжка простилась с жизнью, раз услыхав их и истаяв от тоски по дивному пению. Среди прекрасных напевов старой Ирландии полным-полно их мелодий, невзначай подслушанных людьми. Ни один крестьянин в здравом уме не станет распевать «Прелестную доярку» поблизости от волшебного рата, ибо фэйри ревнивы и не терпят, когда их песни коверкает неуклюжий смертный язык. Кэролан, последний ирландский бард, однажды заснул на вершине рата. С тех пор напевы фэйри не умолкали у него в голове, — вот так он и стал великим человеком.
Могут ли они умереть? Блейк видел похороны фэйри; но мы здесь, в Ирландии, считаем, что они бессмертны.
Перевод с англ. Анны Блейз
Ирландское название фэйри — шихог [sidheóg], уменьшительное от -ши в слове банши. Фэйри — дини ши [daoine sidhe] («волшебный народ»). Кто они? «Падшие ангелы, не настолько хорошие, чтобы спастись, но и не настолько дурные, чтобы погибнуть», — говорят крестьяне. «Земные боги», — утверждает «Книга Армы». «Боги языческой Ирландии, — скажут вам ирландские собиратели древностей, — Туата де Данаан, которые, лишившись поклонения и жертвенной пищи, выродились в народном воображении, так что росту в них теперь от силы несколько пядей».
И добавят в доказательство, что правители волшебного народа носят имена древних героев Дану, что излюбленные места их собраний — места погребений Дану и что сами Туата де Данаан также звались в свое время слуа-ши [sleagh sidhe] («волшебное воинство») или маркра-ши («волшебные всадники»).
С другой стороны, многое свидетельствует и о том, что они — падшие ангелы. Посмотрите, что за нрав у этих существ, что за причуды, что за манера отвечать добром на добро и злом на зло. Все лучшее им дано — все, кроме совести и постоянства. Обидчивы до того, что и говорить-то о них лишний раз не стоит, а если величать, то не иначе как «знатью» или daoine maithe, «добрым народцем»; а вместе с тем, угодить им легче легкого: только оставляйте для них на ночь плошку молока на подоконнике, и они уж расстараются, чтобы оберечь вас от беды. В целом, народные поверья объясняют нам почти всё о них — о том, как они пали, но не погибли, ибо во зле их не было ни капли злобы.
Впрямь ли они «земные боги»? Быть может! Многие поэты и все мистики и оккультисты во все времена и повсеместно утверждали, что за покровом зримого шествуют, вереница за вереницей, разумные создания родом не от неба, но от земли, собственного облика не имеющие, но меняющие обличья либо по прихоти своей, либо сообразно разуму, что их созерцает. Руки не поднять без того, чтобы не взволновать целые сонмы и избежать их касания. Зримый мир — только их оболочка. Во сне мы ходим среди них, играем и воюем с ними. И, быть может, они, эти порожденья фантазии, — души людей в плавильном тигле.
Не подумайте, что фэйри — непременно малютки. В них все переменчиво, даже рост. Похоже, они всегда такого роста и облика, какие им больше по нраву. Главные занятия их — пиры, сражения и любовь, да еще прекраснейшая в мире музыка. Труженик среди них лишь один — лепрекон-башмачник. Должно быть, в танцах они быстро снашивают башмаки. Одна женушка из округи Баллисодара прожила среди них семь лет. Домой она вернулась без пальцев на ногах — отплясала их напрочь.
Три великих праздника у них в году — канун Майского дня, канун Середины лета и Ноябрьский канун. В ночь на Майский праздник, каждый седьмой год, повсюду, но большей частью на «Торфяной Равнине» (где бы это ни было), они бьются между собой за урожай — им принадлежат самые лучшие колосья. Один старик рассказал мне, что видел однажды такую битву; в пылу сражения они сорвали соломенную кровлю с чьего-то дома. Окажись рядом еще кто-нибудь, люди увидели бы только могучий вихрь, взметающий в воздух все на своем пути. Когда ветер кружит солому и листья — это они, фэйри; крестьяне тогда снимают шляпы и говорят: «Благослови их Господь!»
В канун Середины лета, когда на всех холмах жгут костры в память о Святом Иоанне, у фэйри веселье в самом разгаре, и тут они могут приглядеть себе невесту среди смертных красавиц.
Канун Ноябрьского дня для них — самый печальный в году, ибо, по древнему гэльскому счету, это первая ночь зимы. Этой ночью они танцуют с привидениями; пука рыщет по земле, ведьмы творят свое колдовство, а девушки накрывают на стол во имя дьявола, дабы тень их суженого вошла через окно и отведала угощение. После той ночи ежевика уже не годится в пищу: пука ее испортила.
Рассердившись, фэйри разят волшебными стрелами людей и скот, и тех разбивает паралич.
Когда им весело, они поют. Не одна бедняжка простилась с жизнью, раз услыхав их и истаяв от тоски по дивному пению. Среди прекрасных напевов старой Ирландии полным-полно их мелодий, невзначай подслушанных людьми. Ни один крестьянин в здравом уме не станет распевать «Прелестную доярку» поблизости от волшебного рата, ибо фэйри ревнивы и не терпят, когда их песни коверкает неуклюжий смертный язык. Кэролан, последний ирландский бард, однажды заснул на вершине рата. С тех пор напевы фэйри не умолкали у него в голове, — вот так он и стал великим человеком.
Могут ли они умереть? Блейк видел похороны фэйри; но мы здесь, в Ирландии, считаем, что они бессмертны.
Перевод с англ. Анны Блейз
