annablaze

Последний заунывный опус из ритуала Сатурна, дальше пойдут более жизнерадостные вещи из ритуалов других планет.
Отрывок из XIV части поэмы "Город ужасной ночи" Джеймса Томсона (1834—1882), шотландского поэта-романтика. Томсон, как пишут, был тяжелым меланхоликом и страдал от клинической депрессии, в чем можно убедиться наглядно:

О братие! Изгнанники ковчега,
Во тьме глухой не чающие брега,
О, призрачные странники во мгле!
Не слёзы — кровь души моей болящей
За годом год я лью о вас, пропащих,
Не знающих отрады на земле.

Я вашей болью болен, я недужен
Недугом вашим, страждущие души!
Я стражду вашей смертною тоской!
Вселенную от края и до края
Обшарил я, напрасно уповая
Найти вам утешенье и покой.

И вот — нашел доподлинное слово
На радость вам! Среди всего живого
И неживого разнеслась молва,
Что нету Бога! Нету негодяя,
Кто создал вас и мучит; и, страдая,
Не тешите вы злобы Божества!

То был лишь сон о некой Силе темной,
Живой, разумной, олицетворенной,
Что прокляла нас жизнью — и о ком
Мы тщетные проклятья возносили,
От жизни той не чая ни в могиле
Укрыться, ни отделаться клинком.

Отныне же известно без сомнений:
Покой могилы свят и неизменен,
А все мученья жизни — краткий миг,
Покуда наша плоть, разъята тленьем,
Не обернется воздухом, растеньем,
Водой, землей и новыми людьми.

Таков конец наш; так сойдет со сцены
Весь род людской, которому на смену
Придет иной — и канет, как и он,
В эонах без числа в земной утробе,
Где человек последний, как во гробе,
С последним мастодонтом погребен.

Закон природы правит человеком,
Как всякой тварью; ни о ком вовеки
Ни мягче он, ни строже не судил:
Не от любви его сияет силой
Красавец-тигр, а жабы нам постылы
Не от того, что он их невзлюбил.

Все сущее в обличьях несчислимых
Воюет меж собою, но незримо
Единой сетью связано в одно;
И коль судьба рожденье предрешила —
О том сошлись все знаменья и силы,
И отменить того не суждено.

Нет ни добра, ни зла во всей Вселенной —
Не проклятой и не благословенной:
Лишь Неизбежность царствует над ней;
И бездна бесконечной, темной Тайны
Не озарится искрою случайной
Для нас, теней летучих в зыбком сне.

О, братие! Дотерпим до могилы,
Свой крест влача — дыханья труд унылый!
Тосклив и темен, но недолог путь!
А если уж невмочь — теперь без страха
Покончить можно всё единым махом
И навсегда без просыпа уснуть.

Перевод (с) Анна Блейз, 2008

Целиком поэма на английском там:
http://emotionalliteracyeducation.com/classic_books_online/ctdnt10.htm