Мирный народ, 4
Feb. 5th, 2011 05:04 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
annablazeИз книги Питера Смита "У.Б. Йейтс и Племена Дану"
Владыка мертвых
Другой возможный подход к проблеме сводится к тому, чтобы проанализировать вопрос о личности Владыки Мертвых. Если Туата Де Данаан тесно связаны с духами умерших, то и Владыка Мертвых наверняка должен быть одним из них. Краппе считает Владыкой Мертвых Мананнана. Больше оснований притязать на эту роль находится у Мидира. Но лично я разделяю мнение тех, кто отдает эту функцию Донну (Donn), одному из сыновей Миля [1]. Напомним, что во время вторжения Сыновей Миля в Ирландию он утонул и был погребен на острове Тех Дуинн (Tech Duinn, «Дом Донна»).
Обнаруживается один сюжет, «Сватовство к Требланн», который поддерживает обоих вероятных кандидатов на роль Владыки Мертвых — и Мидира, и Донна. Требланн, дочь Энгуса Ока и воспитанница Койрпре, сына Росы Руайда, бежит со своим смертным возлюбленным по имени Фроэх. Впоследствии у Фроэха уводят коров, и, отправляясь в погоню за похитителями, он отсылает Требланн и принадлежавший ему Камень Равной Жизни в Дом Донна (который, как ни удивительно, именуется сводным братом Требланн). Читатели «Золотой ветви» (глава 66) узнают в этом «Камне Равной Жизни» то, что Фрэзер называет мотивом души, пребывающей вне тела. Далее Мидир из Бри Лейт приходит в Дом Донна по поручению Койрпре и требует отдать Требланн в жены некоему Триату, сыну Фебуйра, солгав при этом, что Фроэх погиб в Ломбардии. Кроме того, Мидир зачаровывает Камень Фроэха, и тот разбивается. Как ни странно, самому Фроэху последнее не причиняет никакого вреда; но Требланн умирает от горя. Узнав о происшедшем, Фроэх приходит с войском и осаждает Бри Лейт, требуя не только возмещения за гибель жены, но и обещания, что Требланн вернут ему. И Мидиру в конце концов действительно приходится ее вернуть — либо воскрешенной, по мнению Рудольфа Турнейсена, либо, как полагает Джеймс Карни, в числе тех мертвых, которые перенесли тело Фроэха в сид Фройх после того, как сам он погиб во время событий «Похищения Быка из Куальнге» [2]. Версия Турнейсена представляется более естественной. Какой смысл был Фроэху прибегать к силе оружия еще при жизни, чтобы обеспечить себе воссоединение с Требланн лишь после смерти?
Таким образом, налицо явное сходство с мифом об Орфее. Однако не вполне ясно, кто исполняет роль Аида — Мидир или Донн? С одной стороны, Мидир навлекает смерть на Требланн, но делает это лишь косвенно и, можно предположить, непреднамеренно. Скорее уж он пытается — безуспешно — навлечь смерть на Фроэха, разбивая его Камень; но желать смерти Требланн у него нет никаких причин. С другой стороны, именно в Доме Донна, Требланн расстается с прежней жизнью, а затем и умирает по-настоящему. Мидир же, напротив, позднее воскрешает ее. Можно было бы предположить, что функция Донна — отнимать жизнь, а Мидира — возвращать. Не исключено также, что Мидир — Владыка Мертвых среди Туата Де Данаан, а Донн — среди сыновей Миля. Но, так или иначе, роль Аида остается разделенной между Мидиром и Донном. При этом положение Мидира остается неясным, но Донн со всей определенностью исполняет функции Владыки Мертвых.
Разумеется, проблема здесь в том, что сыновья Миля, в отличие от Туата Де Данаан, обычно не воспринимались как некий сверхъестественный народ. Более того, сама принадлежность Донна к сыновьям Миля оказывается спорной. В поэме XVIII века Эндрю Мак-Кертин называет его родным или двоюродным братом Айне и Айфе и «великого сына Лера [т.е. Мананнана], ходившего по морю, как по суше», а также связывает его родством с Энгусом Оком и Лугом Длинноруким [3]. Свидетельства одной-единственной поэмы, да еще и настолько поздней, значат не так уж много в сравнении с данными «Книги захватов», но достоверность сведений, приведенных в «Книге захватов» по этому конкретному вопросу, также вызывает сомнения у некоторых исследователей. Отмечая, что у Ненния Донн не назван в числе сыновей Миля, Куно Мейер предполагает, что переписчики ирландской «Книги захватов» по собственному произволу ввели его в повествование, предварительно разжаловав из «языческих богов», т.е., по всей вероятности, из Туата Де Данаан [4]. Но гипотеза о том, что Ненний «внес поправку» в «Книгу захватов», чрезвычайно сомнительна. Ненний ставил своей задачей написать историю бриттов, а не перевести «Книгу захватов» полностью. И любые пропуски в тексте последней легко объясняются допущенными им редакторскими сокращениями. А в «Книге захватов» недвусмысленно утверждается, что Донн был одним из сыновей Миля.
Его статус Владыки Мертвых находит подтверждение не только в «Сватовстве к Требланн», но и в цитированном выше стихе из «Разрушения дома Да Дерга»: «Мы скачем верхом на конях Донна Тетскораха из волшебных холмов. Хоть мы и живы, но все же мертвы» [5]. В современном фольклоре роль Донна усложняется, но и здесь он безоговорочно сохраняет функции Аида. Считается, что он обитает под холмом Кнок-Фиринне в графстве Лимерик. Там он собирает под своим владычеством всех, кто принял безвременную смерть. Одному человеку, снискавшему благосклонность Донна и допущенному в Кнок-Фиринне живым, было «позволено забрать с собой в мир живых брата и сестру, которые давно считались погибшими» [6].
Почему же в таком случае функции Владыки Мертвых принял на себя один из сыновей Миля? Не исключено, что ответить на этот вопрос поможет данное Фрэнсисом Джоном Бирном описание Донна как «обожествленного предка, к которому приходят после смерти все ирландцы» .[7] Жорж Дюмезиль в первых двух главах своей книги «Судьба короля» анализирует функции нескольких мифологических персонажей, к которым также применимо определение Бирна. Прежде всего, это индийский Яма и иранский Йима. Персонажи такого рода, заключает Дюмезиль, — не столько боги мертвых, как, например, Осирис, сколько первопроходцы в загробном мире [8]. Донн должен был оказаться сыном Миля, чтобы быть смертным, поскольку он — первый, кому предстояло умереть и подготовить место в загробном мире тем, кто за ним последует.
Этот вывод особенно важен тем, что ввиду вышесказанного посмертная судьба сыновей Миля остается в их собственных руках. Древние ирландцы не считали, что после смерти они перейдут в ряды Туата Де Данаан или под их покровительство. Они верили, что останутся сыновьями Миля под властью себе подобного. Поэтому если мы будем продолжать настаивать, что Туата Де Данаан — это духи предков, придется признать, что это духи предков какого-то другого народа. Для сыновей Миля войти в их число (подобно Байле и Айлин) — не правило, а редчайшее исключение.
Примечания
[1]. Де Жюбанвиль занимает по этому вопросу своеобразную позицию. Подведя читателя к мысли, что Владыкой Мертвых будет провозглашен один из фоморов, он неожиданно и совершенно необъяснимо отдает эту честь Биле (Bile) — отцу Миля (см.: De Jubainville. The Irish Mythological Cycle and Celtic Mythology, pp. 58—59, 126).
[2]. Carney, James. Studies in Irish Literature and History. Dublin: Institute for Advanced Studies, 1955, pp. 206—210.
[3]. Hyde, Douglas. A Literary History of Ireland, 1899; rpt. London: Ernest Benn, 1967, pp. 49—50n.
[4]. Mueller-Lisowski, Kate. “Contributions to a Study in Irish Folklore: Traditions About Donn” // Béaloideas, 18 (1948), p. 151.
[5]. Эпитет «Тетскорах» в данном контексте неважен. Он означает «хозяин холеных коней».
[6]. Mac Neill, Maire. The Festival of Lughnasa: A Study of the Survival of the Celtic Festival of the Beginning of Harvest. London: Oxford University Press, 1962, p. 204. О других функциях Донна см.: Mueller-Lisowski, pp. 148—163.
[7]. Byrne, Francis John. Irish Kings and High-Kings. New York: St. Martin’s Press, 1973, p. 166.
[8]. Dumézil, Georges. The Destiny of a King. Trans. Alf Hiltebeitel. Chicago: University of Chicago Press, 1973.
Перевод (с) Анна Блейз, 2011
Владыка мертвых
Другой возможный подход к проблеме сводится к тому, чтобы проанализировать вопрос о личности Владыки Мертвых. Если Туата Де Данаан тесно связаны с духами умерших, то и Владыка Мертвых наверняка должен быть одним из них. Краппе считает Владыкой Мертвых Мананнана. Больше оснований притязать на эту роль находится у Мидира. Но лично я разделяю мнение тех, кто отдает эту функцию Донну (Donn), одному из сыновей Миля [1]. Напомним, что во время вторжения Сыновей Миля в Ирландию он утонул и был погребен на острове Тех Дуинн (Tech Duinn, «Дом Донна»).
Обнаруживается один сюжет, «Сватовство к Требланн», который поддерживает обоих вероятных кандидатов на роль Владыки Мертвых — и Мидира, и Донна. Требланн, дочь Энгуса Ока и воспитанница Койрпре, сына Росы Руайда, бежит со своим смертным возлюбленным по имени Фроэх. Впоследствии у Фроэха уводят коров, и, отправляясь в погоню за похитителями, он отсылает Требланн и принадлежавший ему Камень Равной Жизни в Дом Донна (который, как ни удивительно, именуется сводным братом Требланн). Читатели «Золотой ветви» (глава 66) узнают в этом «Камне Равной Жизни» то, что Фрэзер называет мотивом души, пребывающей вне тела. Далее Мидир из Бри Лейт приходит в Дом Донна по поручению Койрпре и требует отдать Требланн в жены некоему Триату, сыну Фебуйра, солгав при этом, что Фроэх погиб в Ломбардии. Кроме того, Мидир зачаровывает Камень Фроэха, и тот разбивается. Как ни странно, самому Фроэху последнее не причиняет никакого вреда; но Требланн умирает от горя. Узнав о происшедшем, Фроэх приходит с войском и осаждает Бри Лейт, требуя не только возмещения за гибель жены, но и обещания, что Требланн вернут ему. И Мидиру в конце концов действительно приходится ее вернуть — либо воскрешенной, по мнению Рудольфа Турнейсена, либо, как полагает Джеймс Карни, в числе тех мертвых, которые перенесли тело Фроэха в сид Фройх после того, как сам он погиб во время событий «Похищения Быка из Куальнге» [2]. Версия Турнейсена представляется более естественной. Какой смысл был Фроэху прибегать к силе оружия еще при жизни, чтобы обеспечить себе воссоединение с Требланн лишь после смерти?
Таким образом, налицо явное сходство с мифом об Орфее. Однако не вполне ясно, кто исполняет роль Аида — Мидир или Донн? С одной стороны, Мидир навлекает смерть на Требланн, но делает это лишь косвенно и, можно предположить, непреднамеренно. Скорее уж он пытается — безуспешно — навлечь смерть на Фроэха, разбивая его Камень; но желать смерти Требланн у него нет никаких причин. С другой стороны, именно в Доме Донна, Требланн расстается с прежней жизнью, а затем и умирает по-настоящему. Мидир же, напротив, позднее воскрешает ее. Можно было бы предположить, что функция Донна — отнимать жизнь, а Мидира — возвращать. Не исключено также, что Мидир — Владыка Мертвых среди Туата Де Данаан, а Донн — среди сыновей Миля. Но, так или иначе, роль Аида остается разделенной между Мидиром и Донном. При этом положение Мидира остается неясным, но Донн со всей определенностью исполняет функции Владыки Мертвых.
Разумеется, проблема здесь в том, что сыновья Миля, в отличие от Туата Де Данаан, обычно не воспринимались как некий сверхъестественный народ. Более того, сама принадлежность Донна к сыновьям Миля оказывается спорной. В поэме XVIII века Эндрю Мак-Кертин называет его родным или двоюродным братом Айне и Айфе и «великого сына Лера [т.е. Мананнана], ходившего по морю, как по суше», а также связывает его родством с Энгусом Оком и Лугом Длинноруким [3]. Свидетельства одной-единственной поэмы, да еще и настолько поздней, значат не так уж много в сравнении с данными «Книги захватов», но достоверность сведений, приведенных в «Книге захватов» по этому конкретному вопросу, также вызывает сомнения у некоторых исследователей. Отмечая, что у Ненния Донн не назван в числе сыновей Миля, Куно Мейер предполагает, что переписчики ирландской «Книги захватов» по собственному произволу ввели его в повествование, предварительно разжаловав из «языческих богов», т.е., по всей вероятности, из Туата Де Данаан [4]. Но гипотеза о том, что Ненний «внес поправку» в «Книгу захватов», чрезвычайно сомнительна. Ненний ставил своей задачей написать историю бриттов, а не перевести «Книгу захватов» полностью. И любые пропуски в тексте последней легко объясняются допущенными им редакторскими сокращениями. А в «Книге захватов» недвусмысленно утверждается, что Донн был одним из сыновей Миля.
Его статус Владыки Мертвых находит подтверждение не только в «Сватовстве к Требланн», но и в цитированном выше стихе из «Разрушения дома Да Дерга»: «Мы скачем верхом на конях Донна Тетскораха из волшебных холмов. Хоть мы и живы, но все же мертвы» [5]. В современном фольклоре роль Донна усложняется, но и здесь он безоговорочно сохраняет функции Аида. Считается, что он обитает под холмом Кнок-Фиринне в графстве Лимерик. Там он собирает под своим владычеством всех, кто принял безвременную смерть. Одному человеку, снискавшему благосклонность Донна и допущенному в Кнок-Фиринне живым, было «позволено забрать с собой в мир живых брата и сестру, которые давно считались погибшими» [6].
Почему же в таком случае функции Владыки Мертвых принял на себя один из сыновей Миля? Не исключено, что ответить на этот вопрос поможет данное Фрэнсисом Джоном Бирном описание Донна как «обожествленного предка, к которому приходят после смерти все ирландцы» .[7] Жорж Дюмезиль в первых двух главах своей книги «Судьба короля» анализирует функции нескольких мифологических персонажей, к которым также применимо определение Бирна. Прежде всего, это индийский Яма и иранский Йима. Персонажи такого рода, заключает Дюмезиль, — не столько боги мертвых, как, например, Осирис, сколько первопроходцы в загробном мире [8]. Донн должен был оказаться сыном Миля, чтобы быть смертным, поскольку он — первый, кому предстояло умереть и подготовить место в загробном мире тем, кто за ним последует.
Этот вывод особенно важен тем, что ввиду вышесказанного посмертная судьба сыновей Миля остается в их собственных руках. Древние ирландцы не считали, что после смерти они перейдут в ряды Туата Де Данаан или под их покровительство. Они верили, что останутся сыновьями Миля под властью себе подобного. Поэтому если мы будем продолжать настаивать, что Туата Де Данаан — это духи предков, придется признать, что это духи предков какого-то другого народа. Для сыновей Миля войти в их число (подобно Байле и Айлин) — не правило, а редчайшее исключение.
Примечания
[1]. Де Жюбанвиль занимает по этому вопросу своеобразную позицию. Подведя читателя к мысли, что Владыкой Мертвых будет провозглашен один из фоморов, он неожиданно и совершенно необъяснимо отдает эту честь Биле (Bile) — отцу Миля (см.: De Jubainville. The Irish Mythological Cycle and Celtic Mythology, pp. 58—59, 126).
[2]. Carney, James. Studies in Irish Literature and History. Dublin: Institute for Advanced Studies, 1955, pp. 206—210.
[3]. Hyde, Douglas. A Literary History of Ireland, 1899; rpt. London: Ernest Benn, 1967, pp. 49—50n.
[4]. Mueller-Lisowski, Kate. “Contributions to a Study in Irish Folklore: Traditions About Donn” // Béaloideas, 18 (1948), p. 151.
[5]. Эпитет «Тетскорах» в данном контексте неважен. Он означает «хозяин холеных коней».
[6]. Mac Neill, Maire. The Festival of Lughnasa: A Study of the Survival of the Celtic Festival of the Beginning of Harvest. London: Oxford University Press, 1962, p. 204. О других функциях Донна см.: Mueller-Lisowski, pp. 148—163.
[7]. Byrne, Francis John. Irish Kings and High-Kings. New York: St. Martin’s Press, 1973, p. 166.
[8]. Dumézil, Georges. The Destiny of a King. Trans. Alf Hiltebeitel. Chicago: University of Chicago Press, 1973.
Перевод (с) Анна Блейз, 2011
